Повышение требований к капиталу банков обусловлено
Обновлено: 25.04.2024
Требования к капиталу – это стандартизированные правила, действующие для банков и других депозитных учреждений, которые определяют, какой объем ликвидного капитала (то есть легко продаваемых ценных бумаг) должен храниться в отношении определенного уровня их активов.
Эти стандарты, также известные как нормативный капитал, устанавливаются регулирующими органами, такими как Банк международных расчетов (BIS), Федеральная корпорация страхования депозитов (FDIC) или Совет Федерального резерва (ФРС).
Раздраженная общественность и непростой инвестиционный климат обычно оказываются катализаторами законодательной реформы требований к капиталу, особенно когда безответственное финансовое поведение крупных организаций рассматривается как виновник финансового кризиса, краха рынка или рецессии.
Ключевые выводы
- Требования к капиталу – это нормативные стандарты для банков, определяющие, какой объем ликвидного капитала (легко продаваемых активов) они должны иметь в наличии в отношении своих общих активов.
- Выражение в виде отношения требований к капиталу основано на взвешенном риске различных активов банков.
- В США банки с достаточной капитализацией имеют отношение капитала 1 уровня к активам, взвешенным с учетом риска, не менее 4%.
- Требования к капиталу часто ужесточаются после экономического спада, краха фондового рынка или другого типа финансового кризиса.
Основы требований к капиталу
Требования к капиталу устанавливаются для обеспечения того, чтобы в холдингах банков и депозитных учреждений не преобладали инвестиции, которые увеличивают риск дефолта. Они также гарантируют, что банки и депозитные учреждения обладают достаточным капиталом для покрытия операционных убытков (OL), при этом соблюдая снятие средств.
В Соединенных Штатах требование к капиталу для банков основывается на нескольких факторах, но в основном сосредоточено на взвешенном риске, связанном с каждым типом активов, принадлежащих банку. Эти руководящие принципы требований к капиталу, основанные на рисках, используются для создания коэффициентов достаточности капитала, которые затем могут использоваться для оценки кредитных организаций на основе их относительной силы и надежности. В соответствии с Федеральным законом о страховании вкладов организация с адекватной капитализацией должна иметь отношение капитала 1 уровня к активам, взвешенным с учетом риска, не менее 4%. Как правило, капитал первого уровня включает обыкновенные акции, раскрытые резервы, нераспределенную прибыль и определенные типы привилегированных акций. Учреждения с коэффициентом ниже 4% считаются недокапитализированными, а учреждения ниже 3% – значительно недокапитализированными.
Требования к капиталу: преимущества и недостатки
Требования к капиталу направлены не только на поддержание платежеспособности банков, но, в более широком смысле, на поддержание всей финансовой системы в надежном состоянии. В эпоху национальных и международных финансов ни один банк не является островом, как отмечают сторонники регулирующих органов, – шок для одного может затронуть многих. Таким образом, это еще одна причина для строгих стандартов, которые можно применять последовательно и использовать для сравнения разной устойчивости институтов.
Тем не менее, у требований к капиталу есть свои критики. Они утверждают, что более высокие требования к капиталу потенциально могут снизить принятие банковских рисков и конкуренцию в финансовом секторе (на том основании, что правила всегда оказываются более дорогостоящими для небольших организаций, чем для более крупных). Обязывая банки поддерживать определенный процент активов в ликвидности, требования могут ограничивать способность учреждений инвестировать и зарабатывать деньги – и, таким образом, предоставлять кредиты клиентам. Поддержание определенного уровня капитала может увеличить их затраты, что, в свою очередь, увеличивает затраты на заимствования или другие услуги для потребителей.
Убедитесь, что банки остаются платежеспособными, избегайте дефолта
Обеспечьте вкладчикам доступ к средствам
Установите отраслевые стандарты
Предоставить возможность сравнивать и оценивать учреждения
Повышение затрат для банков и, в конечном итоге, для потребителей
Запретить банкам инвестировать
Снижение доступности кредита, займов
Примеры требований к капиталу в реальном мире
Глобальные требования к капиталу с годами колебались все выше и ниже. Они имеют тенденцию увеличиваться после финансового кризиса или экономического спада.
До 1980-х годов не существовало общих требований к достаточности капитала для банков. Капитал был лишь одним из многих факторов, используемых при оценке банков, и минимальные размеры были адаптированы для конкретных учреждений.
Когда в 1982 году Мексика заявила, что не сможет обслуживать процентные платежи по своему государственному долгу, это вызвало глобальную инициативу, которая привела к принятию такого законодательства, как Закон о надзоре за международным кредитованием 1983 года. В отношении японских банков Базельский комитет по банковскому регулированию и надзору 1988 г. объявил, что для международных коммерческих банков соответствующие требования к капиталу будут повышены с 5,5% до 8% от общих активов. За ним последовал Базель II в 2004 году, который включил типы кредитного риска в расчет коэффициентов.
Однако по мере развития 21- го века система применения весовых коэффициентов риска к различным типам активов позволила банкам удерживать меньше капитала по сравнению с совокупными активами. Традиционным коммерческим займам был присвоен вес 1. Один вес означал, что на каждый доллар коммерческих займов, находящихся на балансе банка, они должны были поддерживать восемь центов капитала. Однако стандартным жилищным ипотечным кредитам был присвоен вес 0,5, ценным бумагам с ипотечным покрытием (MBS), выпущенным Fannie Mae или Freddie Mac, был присвоен вес 0,2, а краткосрочным государственным ценным бумагам – 0. При соответствующем управлении активами., крупные банки могут поддерживать более низкий коэффициент достаточности капитала, чем раньше.
Мировой финансовый кризис 2008 года послужил толчком для принятия Закона Додда-Франка о реформе Уолл-стрит и защите потребителей 2010 года. Созданный для обеспечения того, чтобы крупнейшие банки США сохраняли достаточный капитал, чтобы противостоять систематическим потрясениям в банковской системе, Додд-Франк – в частности, раздел, известный как Поправка Коллинза – устанавливает коэффициент капитала первого уровня, основанный на риске, равный 4%, упомянутый выше. В глобальном масштабе Базельский комитет по банковскому надзору выпустил Базель III, регламентирующий ужесточение требований к капиталу финансовых учреждений во всем мире.
1. Совершенствование банковского дела связано с развитием:
а) экономики страны;
б) информационных технологий;
в) информатизации общества.
2. Переход к международным нормам и стандартам в банковской деятельности связан:
а) с сокращением и поглощением слабых и мелких банков;
б) с переходом к международным стандартам бухгалтерской и финансовой отчетности;
в) с корпоративными принципами управления в банковской системе.
3. Повышение требований к капиталу банков обусловлено:
а) укрупнением банков;
б) международной интеграцией и глобализацией экономики;
в) предупреждением рисков в банковской деятельности.
4. Что представляет собой инфраструктура информационных технологий в банках?
d) перечень подразделений банка;
б) состав, соотношение и взаимодействие информации, техники, программ и технологий в банке;
в) уровни управления банком.
5. Управление клиентскими отношениями в банке определяется:
а) количеством клиентов;
б) качеством обслуживания клиентов;
в) достаточной информацией о рынках и клиентах.
6. Среди функций управления банком наиболее развивающимися становятся:
а) управление фондовой деятельностью;
б) управление клиентскими отношениями;
в) управление расчетно-кассовым обслуживанием.
7. Автоматизированная банковская система — это:
а) комплекс автоматизированных средств для работы с информацией в банке;
б) принятие решений для управления банком;
в) модель работы банка.
8. Аутсорсинг в банках — это:
а) выполнение части работ внешними организациями;
б) передача функций управления банком;
в) замена программно-технического оснащения в банке.
9. При автоматизации информационных технологий в банке руководствуются:
d) профессиональным уровнем кадров банка;
б) стратегией развития банка;
в) контролем основных показателей работы банка.
10. Структурирование информации в банке необходимо:
а) для выявления взаимосвязей между объектами банковской деятельности;
б) для формирования правил работы с различными информационными совокупностями;
Мы часто слышим вопрос о сопоставимости коэффициентов достаточности капитала банков, раскрываемых по международным и национальным стандартам финансовой отчетности. Зная, какие фундаментальные различия лежат в основе расчета этих двух групп коэффициентов, я порой сама удивляюсь, как, например, коэффициент достаточности капитала первого уровня по МСФО может всего лишь на каких-то 1,5–2 процентных пункта отличаться от своего российского аналога – коэффициента достаточности основного капитала Н1.2 этого же банка.
Основное отличие, конечно же, кроется в весах риска, предписываемых тем или иным классам активов требованиями Банка России и Базельского комитета по банковскому надзору (БКБН). Достаточно вспомнить повышенные веса риска, предусмотренные российским регулятором для потребительских кредитов со ставкой выше 10% или для ипотеки с первоначальным взносом менее 20%. А ведь есть еще валютные кредиты корпоративным заемщикам без достаточной валютной выручки, инструменты секьюритизации и ряд других активов, к которым ЦБ применяет более консервативный подход, чем БКБН.
Жесткие требования
Российские банки в общем случае обязаны применять стандартные и единообразные веса рисков, предписываемые ЦБ, поскольку не допущены к использованию в расчете капитала продвинутых подходов, основанных на внутренних рейтингах. Такие подходы требуют тщательной валидации и одобрения со стороны регулятора. Его получили лишь два банка – Сбербанк и Райффайзенбанк, да и они подсчитали, что переход на внутренние рейтинги позволит им «сэкономить» менее 1 п. п. от коэффициента достаточности капитала.
То есть среднему российскому банку необходимо больше капитала для соответствия локальным стандартам, нежели базельским. Ситуация усугубляется тем, что банки в массе своей не искушены в выпуске так называемого дополнительного капитала первого уровня (в терминах российского регулятора – добавочного капитала) в форме, например, привилегированных акций или вечных бондов. В результате банки вынуждены «подтягивать» основной капитал (измеряемый коэффициентом Н1.2) к требованиям ЦБ за счет источников самого качественного, базового капитала (уставный капитал, эмиссионный доход, подтвержденная аудиторами прибыль), а это дополнительные 1,5 п. п. к коэффициенту достаточности базового капитала. (Напомним, минимальные требования ЦБ к коэффициенту достаточности базового капитала составляют 4,5%, а основного капитала, включающего и базовый, и добавочный, – 6%.)
Это заставляет российские банки формировать довольно высокие уровни капитала и по международным, базельским, стандартам. Достаточно упомянуть, что у них весьма высокие коэффициенты финансового рычага, или левериджа, близкие к 10% (при минимально допустимом нормативном уровне 3%).
Так что же, получается, что у российских банков с капиталом все в порядке и они даже имеют запас прочности перед своими зарубежными коллегами? К сожалению, такой вывод был бы поверхностным и преждевременным, что подтверждается огромными дырами в капитале банков, у которых ЦБ либо отозвал лицензию, либо отправил их на санацию.
Дело не в достаточности капитала
Основные проблемы банков лежат далеко за пределами тонкостей, связанных с расчетом достаточности капитала. Они кроются в качестве капитала и устойчивости источников его формирования к воздействию внешних шоков. Если бы меня попросили проранжировать факторы риска по степени значимости, исходя из текущего состояния банковского сектора, я бы расположила их в такой последовательности: первый – концентрация кредитного риска на крупных заемщиках, второй – операции со связанными сторонами, третий – волатильность прибыли и ее зависимость от разовых статей дохода.
Еще два года назад я бы поставила операции со связанными сторонами на первое место, но последовательная работа ЦБ по очищению банковского сектора, хоть полностью и не искоренила пагубную практику кредитования связанных сторон, все же дала заметные положительные результаты. По нашим оценкам, в 2017 г. кредиты связанным сторонам в среднем по сектору составили 22% капитала первого уровня, снизившись с 28% двумя годами раньше (коэффициенты не взвешены по активам отдельных банков). Данные за 2018 г. пока собраны не полностью, но мы ожидаем сохранения тенденции.
Концентрация кредитного риска на крупных заемщиках тоже снижается (банки извлекли уроки из случаев банкротств, подобных «Трансаэро»), но в отдельных банках по-прежнему остается высокой. Это создает риск мгновенной эрозии капитала при потере таким заемщиком платежеспособности. Наконец, волатильность доходов – это целая серия рисков, вытекающих из таких экзогенных факторов, как девальвация рубля, изменение рыночных ставок, потрясения на фондовом рынке.
Индивидуальный подход
Так способен ли глобально ориентированный «Базель», с которым российские банки, пусть и в интерпретации регулятора, в последние годы худо-бедно, но справляются, решить сугубо домашние проблемы с качеством капитала банковского сектора?
Смеем утверждать, что да, «Базель» являлся и будет продолжать выступать действенным рычагом для укрепления уровня и качества капитальной базы. Во-первых, наличие и постепенное усиление системных буферов, таких как буфер поддержания достаточности капитала и надбавка за системную значимость (дополнительно 2,5 и 1 п. п. к коэффициентам достаточности капитала, после полного завершения процесса внедрения), создает запас прочности.
Во-вторых, мы рассчитываем, что регулятор наконец перейдет к стресс-тестированию отдельных банков, чтобы начать применять дополнительные индивидуальные требования по капиталу к тем из них, кто принимает повышенные риски и недостаточно ими управляет. Такой подход предписывается второй компонентой (Pillar 2) «Базеля II», регламентирующей надзорные процессы со стороны регуляторов. Индивидуальный буфер по капиталу сможет составлять от 1 до 3 дополнительных п. п., что должно послужить действенным дисциплинирующим фактором.
Если ЦБ удастся применить этот подход, невзирая на чины и звания (т. е. без предоставления поблажек отдельным банкам, даже государственным и тем, что в результате санации оказались у него в собственности), то, возможно, через несколько лет мы сможем констатировать, что капитальные проблемы банковского сектора в массе своей успешно разрешены.
Мнения экспертов банков, финансовых и инвестиционных компаний, представленные в этой рубрике, могут не совпадать с мнением редакции и не являются офертой или рекомендацией к покупке или продаже каких-либо активов.
Рост долговой нагрузки населения, чувствительность российского фондового рынка к поведению нерезидентов и процентный риск банков на фоне роста ставок – вот три ключевые уязвимости финансового сектора на данный момент, говорится в новом обзоре Банка России. Он два раза в год публикует свою оценку уязвимостей финансовой системы, анализирует потенциальные шоки и дает оценку устойчивости к ним финансовых организаций.
Текущие уязвимости
Сейчас у российской финансовой системы достаточный уровень стабильности, она способна даже в случае ухудшения условий выполнять свои функции, в том числе кредитовать реальный сектор и обеспечивать бесперебойное функционирование рыночной инфраструктуры.
Тем не менее для сектора сейчас существует несколько угроз.
В первом полугодии 2021 г. долговая нагрузка населения на макроуровне увеличилась с 9,8 до 10,2% располагаемых доходов. Это произошло в первую очередь за счет ускоренного роста необеспеченного потребительского кредитования. Он при этом сопровождался снижением стандартов кредитования: ростом доли кредитов, предоставленных заемщикам с показателем долговой нагрузки более 80% (с 23% в II квартале 2020 г. до 31% в III квартале 2021 г.), увеличением доли длинных (более пяти лет) кредитов (с 11% до пандемии до 21% в II квартале 2021 г.), у которых повышенный уровень риска. Рост потребкредитов не поддерживается при этом расширением клиентской базы банковского сектора, а происходит за счет увеличения сумм кредитов, что создает системные риски.
Для ограничения рисков закредитованности населения Банк России с 1 июля и 1 октября 2021 г. повысил макропруденциальные требования к капиталу банков по потребкредитам: чем выше долговая нагрузка заемщика, тем больше были повышены требования к капиталу. Для ограничения практик предоставления длинных кредитов на срок более пяти лет Банк России вносит изменения в порядок расчета показателя долговой нагрузки (ПДН) заемщика: с 1 февраля 2022 г. методика расчета сделает ПДН для таких кредитов выше. В сентябре годовые темпы прироста портфеля необеспеченных розничных кредитов достигли 19,2% (портфель прирос на 553 млрд руб.). В сентябре 2020 г. рынок рос на 8,9%. Но в октябре этого года, по предварительным данным ЦБ, потребкредитование существенно замедлилось – до 1,4% с 1,7% в сентябре.
Банк России все еще видит уязвимость фондового рынка перед иностранными инвесторами. Риск сохраняет свою актуальность на фоне введения США ограничений на приобретение инвесторами облигаций на первичном рынке ОФЗ и обсуждения возможности их расширения на вторичный, а также ожиданий более раннего сворачивания стимулирующих мер денежно-кредитной политики ведущими странами (например, ФРС США).
Иностранные инвесторы все больше верят в рубль
Российский финансовый рынок пока что демонстрирует устойчивость к санкциям, пишет ЦБ: иностранные инвесторы по-прежнему являются его активными участниками. У них растет интерес к российским процентным инструментам на фоне повышения рублевых процентных ставок, что привело к чистому притоку капитала как на рынок ОФЗ, так и на рынок процентных деривативов. Объем вложений нерезидентов в ОФЗ, по данным НРД, достиг исторического максимума к концу III квартала – 3,3 трлн руб. На рынке валютных свопов нерезиденты демонстрировали повышенную активность в рамках реализации сделок carry trade: объем их короткой позиции по валюте достигал в октябре рекордной величины – $30 млрд. На рынке акций продолжалась тенденция выхода нерезидентов, который сопровождался высоким спросом со стороны российских частных инвесторов и ростом фондовых индексов. Выход иностранных участников из российских акций с начала 2021 г. составил около $4,5 млрд, а приток в валютные свопы за этот же период – $23 млрд., отмечал ранее ЦБ.
Рост ставок в экономике пока не привел к снижению чистого процентного дохода (ЧПД) банковского сектора – он вырос за январь — сентябрь на 15% до 3 трлн руб. Чистая процентная маржа оставалась неизменной, ЧПД продолжил повышаться на фоне уверенного роста кредитного портфеля и благодаря существенной доле активов по плавающим ставкам (включая ОФЗ с переменным купоном). Банки удержали чистую процентную маржу в III квартале на уровне предыдущего квартала – 4,4% (3,9% без учета Сбербанка), следует из данных ЦБ. Этого банкам удается достичь благодаря высокой доле текущих счетов (41%) и активов по плавающей ставке (около 20%). Масштаб отрицательной переоценки облигаций на балансах банков носит ограниченный характер.
В будущем процентный риск из-за роста ставок в экономике может реализоваться в большем объеме из-за более быстрой переоценки пассивов по сравнению с активами в силу высокой доли краткосрочных пассивов, пишет ЦБ, а также в результате постепенного перераспределения средств в более дорогие срочные депозиты. Но возможные негативные последствия реализации процентного риска для банков несущественны на фоне значительного роста их прибыли в 2021 г. (2,1 трлн руб. за январь — октябрь) за счет других факторов, отмечает регулятор.
Потенциальные уязвимости
Среди потенциальных рисков ЦБ видит массовый приток на фондовый рынок частного инвестора: притоки вложений в акции и облигации нерезидентов за январь — сентябрь 2021 г. (616 млрд руб.) превысили притоки в иностранные ценные бумаги за весь 2020 г. (474 млрд руб.). Притоки вложений граждан в акции и облигации российских компаний также оставались на значительном уровне – 469 млрд руб.
Активное участие частных инвесторов с однотипными стратегиями теоретически может увеличивать волатильность рынка, подчеркивает ЦБ, но пока вложения граждан характеризуются умеренной концентрацией. Индикаторы системных рисков, возникающих вследствие роста вложений физических лиц в ценные бумаги, находятся в умеренной зоне. Рост иностранных вложений граждан пока привел к небольшому повышению валютизации сбережений – с 21,0% в начале 2021 г. до 21,6% на 1 октября 2021 г. Кроме того, на фоне повышения ставок по депозитам в рублях возрастает привлекательность срочных рублевых депозитов для населения. Средняя максимальная ставка по вкладам десяти банков, которую считает ЦБ, по итогам второй декады ноября выросла до 7,16% с 6,98%. Это рекордно высокий уровень с третьей декады июня 2019 г.
В то же время увеличиваются риски, связанные с вложениями населения в цифровые валюты. По различным косвенным оценкам, российские инвесторы являются одними из наиболее активных на рынке цифровых валют, пишет ЦБ: биткойн и другие цифровые валюты ничем не обеспечены, вложения в них могут быть полностью утеряны как по причине волатильности курса, так и в результате мошеннических действий и киберугроз.
Другая потенциальная угроза – развитие экосистем. Бесконтрольное развитие экосистем ведет к росту риска вынужденной поддержки (оказания финансовой помощи партнерам) у банков, развивающих экосистемы, усилению системной значимости бигтехов и появлению новых каналов заражения на финансовом рынке. В этой связи Банк России начнет усиленно регулировать вложения банков в непрофильные активы, а также введет надбавки к капиталу банков, которые развивают экосистемы (среди банков это Сбербанк, ВТБ, «Тинькофф банк»).
ЦБ оценил готовность к ESG
ЦБ провел опрос 20 компаний из девяти углеродоемких отраслей для получения информация относительно их текущей деятельности, направленной на устойчивое развитие и отношение к ESG-рискам (англ. Environmental, Social, and Corporate Governance, ESG) в целом. По результатам исследования выявлено, что большинство крупных экспортно ориентированных компаний уже начало работу в области устойчивого развития, но степень раскрытия информации в масштабах всей российской экономики, а также темпы перехода остаются недостаточными для соответствия мировым трендам в данной области.
Согласно полученным данным, 95% компаний выборки либо уже учитывают, либо планируют учитывать ESG-факторы в своей деятельности, но только у 70% опрошенных E-факторы оказались включены в стратегию и/или ключевые показатели компании, что говорит о недостаточном уровне учета факторов устойчивого развития при формировании стратегии деятельности организации и подтверждает текущую проблему недостаточного раскрытия информации.
Наиболее важными E-факторами для компаний являются выбросы парниковых газов (отметили 95% опрашиваемых), загрязнение окружающей среды (80%), изменение климата (65%), производство отходов (55%), истощение природных ресурсов (30%) и сокращение площади лесов (5%).
Раскрытие информации о ESG-рисках в виде нефинансовой отчетности, соответствующей международным стандартам раскрытия (TCFD, CDP, CDSB, GRI, IIRC, SASB и другие), распространено среди крупнейших компаний углеродоемких отраслей: 70% респондентов уже ведут подобную отчетность, еще 15% планируют начать в ближайшие один-два года. Более того, среди опрошенных компаний у 70% есть присвоенный ESG-рейтинг, при этом большинство из них имеют два и более рейтинга (21% респондентов имеют два рейтинга, 14% – три и 57% – четыре и более).
Третья вероятная уязвимость – это последствия глобального перехода к низкоуглеродной экономике, пишет ЦБ. Переход повлияет на многие отрасли российской экономики – от электроэнергетики до добычи полезных ископаемых. Переходные риски будут проявляться в падении выручки, росте операционных и капитальных затрат энергоемких компаний, что приведет к повышению их долговой нагрузки.
Анализ текущих стратегий компаний в сфере учета климатических рисков показал, что лишь некоторые крупнейшие представители углеродоемких отраслей имеют конкретные количественные цели по снижению воздействия на окружающую среду: многие компании из «коричневых» отраслей не раскрывают данные о своих выбросах парниковых газов. А доля затрат на экологию в выручке российских углеродоемких компаний из таких отраслей, как нефтегазовая, энергетическая и транспортная, значительно ниже, чем у зарубежных.
Центробанк намерен пересмотреть подход к надзору за крупнейшими банками. Изменятся критерии отнесения кредитных организаций к системно значимым, а требования к капиталу будут отличаться в зависимости от размера банка
Центральный банк изменит подход к формированию списка системно значимых банков и введет новые требования, предъявляемые к ним, следует из консультативного доклада регулятора. ЦБ считает, что особый статус таких банков не должен рассматриваться «только лишь как преимущество», говорится в докладе.
Задача регулятора — свести к минимуму вероятность наступления проблем у крупных участников рынка, сообщил журналистам глава департамента обеспечения банковского надзора ЦБ Александр Данилов, до осени 2019 года работавший аналитиком рейтингового агентства Fitch. Он подчеркнул, что новый подход в перспективе может снизить и затраты государства на оздоровление проблемных банков.
Кого считать значимым для рынка
ЦБ указывает, что действующие критерии отнесения банков к системно значимым требуют серьезного вовлечения банка в международную деятельность. Но после введения санкций в 2014 году ситуация изменилась. Почти за шесть лет обязательства российских банков перед нерезидентами сократились в три раза — до $59 млрд на 1 декабря 2019 года, следует из данных Банка России.
«Критерий международной активности в том виде, в котором он сейчас сформулирован, в значительной мере утратил свою актуальность», — говорится в докладе. ЦБ предлагает снизить удельный вес этого критерия при определении системной значимости банков. «На основании формального подхода банки просто могут выпасть из списка», — пояснил предстоящие изменения Данилов. Он не исключил, что список системно значимых кредитных организаций может измениться, и подчеркнул, что прежние участники списка из него «не выпадут».
В список системно значимых сейчас входят Сбербанк, ВТБ, Газпромбанк, Россельхозбанк, «Открытие», «ЮниКредит», Райффайзенбанк, Промсвязьбанк, Альфа-банк, Росбанк и Московский кредитный банк.
Надбавки за влияние на рынок
Почему обвалились продажи NFT
На США надвигается рецессия. Как действуют Джордж Сорос и Рэй Далио
Развитие «без помех»: что говорили аналитики о кризисе 2008 года
Какие секреты Google и Apple прячут в отчетности
В России — новые правила гособоронзаказа. Кому стало невыгодно работать
Чекиньтесь в другом месте: что стало с соцсетью-хитом Foursquare
«Медвежий» рынок в США: как долго он продлится и чего ждать инвесторам
Почему Kraft Heinz провалила реструктуризацию: отвечает Джон Коттер
Банк России в докладе напоминает, что с 2020 года крупные игроки обязаны соблюдать надбавку за системную значимость в полном размере — 1% от активов, взвешенных по риску. Показатель един для всех 11 кредитных организаций, но регулятор допускает, что он может стать дифференцированным.
«Банки сильно различаются по размеру и структуре активов, капиталу, бизнес-модели и, в конечном счете, по вкладу в системный риск финансового сектора», — поясняет ЦБ. Поэтому надбавка должна быть пропорциональна уровню значимости банка.
ЦБ предлагает рассчитывать размер надбавки в зависимости от того, какую роль на рынке играет банк. За основу будет браться средняя доля, рассчитанная по отдельным статьям активов. Для тех, чья доля на рынке составит от 1 до 10%, надбавка сохранится на текущем уровне — 1%. Чем выше показатель, тем больше будет буфер. Прежняя надбавка сохранится для девяти системно значимых игроков, следует из предварительных расчетов регулятора. Для двух банков надбавки могут увеличиться до 2,5 и 1,5% соответственно.
«Это сдерживающий элемент регулирования, направленный на то, чтобы корректировать поведение самых больших банковских групп», — сказал директор департамента банковского регулирования Алексей Лобанов. Он пояснил, что крупные игроки отчасти будут «платить» за риск, который могут нанести системе в случае возникновения финансовых проблем. В перспективе это позволит сократить масштабы господдержки тех, кто столкнется с трудностями. По словам Лобанова, срок вступления изменений в силу еще будет обсуждаться с рынком: «Это точно не вопрос этого года».
Новые оценки клиентов
Кроме того, с 1 января 2022 года системно значимые банки должны будут перейти на новый стандарт оценки риска крупных клиентов. Для этого им придется соблюдать норматив концентрации риска (Н30), которого раньше не существовало, следует из консультативного доклада ЦБ. Так регулятор намерен предотвращать ситуации, когда дефолт крупного контрагента банка может привести к неплатежеспособности других клиентов.
Участники рынка, в частности, должны будут следить за связанными заемщиками и считать, что риск одного такого клиента равен риску всей группы. Новый показатель может считаться «инструментом для снижения риска «заражения» между системно значимыми кредитными организациями», поясняет ЦБ. Требование скорее новое по форме, чем по духу, пояснил Лобанов, напомнив, что российские банки уже обязаны рассчитывать норматив концентрации заемщиков (Н6).
Что изменится
Российские банки рассчитывают риск концентрации заемщиков на индивидуальной, а не консолидированной основе, напомнил Лобанов. Новый норматив Н30 будет учитывать совокупность кредитных требований без взвешивания их по уровню риска. Он будет вычисляться как отношение всех кредитных требований к клиенту или группе связанных клиентов к размеру основного, а не совокупного капитала банка. Н30 не сможет превышать 25% от основного капитала. Банки должны будут рассчитывать норматив концентрации для всех контрагентов, за исключением суверенных заемщиков, говорится в докладе.
Для определения связи клиентов будет использоваться понятие контроля из международных стандартов отчетности, а также понятие экономической связи. Особое значение, по мнению ЦБ, норматив Н30 будет иметь для групп, построенных вокруг системно значимых банков: риск может передаваться в том числе от некредитных финансовых организаций. По закону к банковской группе можно отнести кредитную организацию и несколько подконтрольных ей или находящихся под ее значительным влиянием юридических лиц. У всех системно значимых банков есть дочерние кредитные или финансовые организации — другие банки, страховые и лизинговые компании и т.д. Но банки с иностранным участием (Райффайзенбанк, «ЮниКредит», Росбанк) не являются центром таких групп, так как сами входят в международные банковские группы.
Изменения будут чувствительными, признают в ЦБ. «Банки уже не смогут брать на себя избыточный риск, им придется перераспределять его: продавать, использовать синдицированное кредитование, продажу активов. В российской практике это нечастое явление, — пояснил Данилов.
Источник для надбавок
В докладе ЦБ напомнил о планах перехода крупнейших банков на ПВР-подход — оценку рисков и капитала на основе внутренних рейтингов заемщиков, которые присваивают сами банки. О такой идее в октябре рассказывал бывший зампред Банка России Василий Поздышев.
Сейчас ПВР-подход в России применяют только Сбербанк и Райффайзенбанк. В 2020 году на эту модель планировал перейти Альфа-банк. ПВР-подход, или IRB-подход, — это продвинутый способ оценки кредитного риска банков. Банк на ПВР-подходе может присваивать заемщикам собственные рейтинги качества и за счет этого экономить на резервах, высвобождая капитал.
ЦБ считает, что переход системно значимых банков на ПВР-подход может занять около пяти лет. Вопрос сроков еще предстоит обсудить с рынком, уточнил Лобанов. По его словам, капитал, который высвободится от перехода банка на ПВР-подход, теоретически может быть использован для формирования повышенных надбавок за системную значимость.
К чему приведут новые меры ЦБ
ЦБ не раскрыл, какие банки могут столкнуться с повышением надбавок за системную значимость. По данным «Эксперт РА», долю на рынке свыше 10% сейчас имеют только Сбербанк (30,67%) и ВТБ (15,82%). В 2018 году регулятору пришлось сделать отсрочку для финального этапа введения надбавок за системную значимость ради поддержки ВТБ и Газпромбанка, писали аналитики Fitch. В ЦБ не уточнили, какой переходный период могут получить банки, которым потребуется повышать буфер.
Привязка размера надбавки к рыночной доле — неоднозначное решение, считает управляющий директор по валидации «Эксперт РА» Юрий Беликов. «Больший охват рынка, как правило, означает и большую диверсификацию кредитных рисков. А при большей диверсификации ниже риск масштабных единовременных стрессов капитала и, соответственно, менее обоснованно поддержание избыточного буфера капитала. Кроме того, крупнейшие банки растут органичными рыночными темпами», — поясняет аналитик.
Дифференцированные надбавки будут препятствовать росту концентрации на банковском рынке, считает управляющий директор рейтингового агентства НКР Станислав Волков. Но у этого регулирования есть обратная сторона: оно будет сдерживать кредитную активность банков.
Аналитики неоднозначно оценивают и желание ЦБ перевести все системно значимые банки на ПВР-подход. Стандартизированный подход к оценке кредитных рисков в его базовом варианте «простоват» для системно значимых игроков, говорит Беликов.
Переход потребует не только расходов от банков, но и усилий от ЦБ по оценке банковских моделей, считает Волков. «Внутренние рейтинги, как правило, базируются на весьма сложных, а главное, намного менее прозрачных моделях по сравнению с методологиями рейтинговых агентств. В связи с этим регулятору будет крайне сложно обеспечить сопоставимость моделей разных банков не только во время их первичной валидации, но и в ходе их применения», — поясняет аналитик НКР.
Автор статьи
Читайте также: