Займы между физическими лицами как незаконное предпринимательство

Обновлено: 07.05.2024

Федеральным законом от 11 июня 2021 года № 215-ФЗ Уголовный кодекс Российской Федерации дополнен статьей 171.5, устанавливающей ответственность за незаконное осуществление деятельности по предоставлению потребительских кредитов (займов).

При этом для привлечения к уголовной ответственности необходимо, чтобы займы были предоставлены индивидуальным предпринимателем или лицом, которое исполняет обязанности по руководству организацией, не имеющей права на осуществление указанной деятельности, в крупном размере, то есть на сумму, превышающую два миллиона двести пятьдесят тысяч рублей.

Кроме того, указанные лица должны быть подвергнуты административному наказанию по ч. 2 ст. 14.56 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях за повторное совершение аналогичного правонарушения, не содержащего признаков уголовного деяния.

Максимальное наказание, которое может быть назначено по ст. 171.5 УК РФ, составляет до трех лет лишения свободы. Также может быть назначен штраф от трехсот тысяч до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до четырех лет или обязательные работы на срок до четырехсот восьмидесяти часов.

Предварительное расследование по таким делам будет осуществляться в форме дознания, подсудны эти дела будут районным судам.

Указанные изменения вступают в силу 22.06.2021.

Уголовно-судебное управление

Прокуратура
Приморского края

Прокуратура Приморского края

16 июня 2021, 12:48

Введена уголовная ответственность за незаконную выдачу займов

Cуд напомнил, что для определения аффилированности сторон заемных отношений необходимо доказать, что спорные сделки являлись нестандартными с точки зрения заведенной в гражданском обороте практики поведения

Один из экспертов «АГ» заметил, что при кажущейся простоте фабулы рассматриваемого дела оно наполнено огромным количеством фактуры и анализом многоступенчатого владения и тесных экономических связей разветвленной группы лиц. Другая заметила, что позиция ВС вызывает особый интерес тем, что он ориентирует правоприменителей на допустимость использования такого стандарта доказывания, как «баланс вероятностей» при разрешении споров. Третий считает, что ВС продолжил смягчать выработанный им же правовой подход касательно требований из договоров займа в делах о банкротстве.

Нижестоящие суды не нашли признаков аффилированности в спорных договорах займа

В июне 2015 г. ООО «Инвест» и ООО «Кондитерская фабрика «Мишкино» заключили девять договоров займа. В дальнейшем фабрика была признана банкротом, а поскольку она не вернула заемные средства, ее контрагент обратился с заявлением о включении задолженности в размере 587 млн руб. в реестр требований кредиторов.

В ходе судебного разбирательства ПАО КБ «Центр-Инвест», будучи конкурсным кредитором должника, возражало против удовлетворения такого требования. В частности, банк утверждал о наличии аффилированности между обществом «Инвест» и кондитерской фабрикой.

Кредитная организация ссылалась на то, что спорные договоры займа имеют признаки сделок нестандартного характера, так как кредитор выдает последующие займы без исполнения предыдущих обязательств, при этом длительное время не обращается с требованием о возврате ежемесячных процентов и суммы основного займа, предоставляет отсрочку исполнения обязательств и изменяет статус выплаты процентов с ежемесячного на единовременный в конце срока. Такие действия кредитора, по мнению банка, необъяснимы с точки зрения цели юрлица в виде извлечения прибыли от своей деятельности. Подобные факты, полагал банк, могут свидетельствовать о подаче заявления о включении требований в реестр исключительно с целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

Тем не менее три инстанции удовлетворили требование «Инвест», исходя из надлежащего подтверждения им наличия задолженности. Суды отметили наличие в материалах дела надлежащим образом заверенных договоров займа, дополнительных соглашений к ним, актов сверки взаимных расчетов по каждому из договоров, платежных поручений, а также финансовой и бухгалтерской отчетности, подтверждающей отражение полученных заемных средств и проводку финансовых операций по каждому из договоров по бухгалтерским регистрам.

В связи с этим суды указали на реальность заключенных договоров займа и фактическое перечисление заемных средств на счет должника. При этом они отметили, что ссылки банка без представления конкретных доказательств на определенные хозяйственные связи между должником и рядом хозяйственных обществ не обосновывают, как указанные взаимоотношения влияют на возможность признания заявителя аффилированным по отношению к должнику. Суды также отклонили доводы о фиктивном характере взаимоотношений сторон договоров займов, так как их выдача производилась обществом «Инвест» за счет собственных средств, оно получало от кондитерской фабрики проценты за пользование финансированием, что свидетельствовало о реальной экономической деятельности общества и отсутствии у него намерения причинить вред иным кредиторам должника.

Суды также сочли, что общество «Инвест» не имело цели контролировать процедуру банкротства, поскольку общий размер включенных в реестр требований составляет около 3 млрд руб., в то время как требования заимодавца составляют не более 590 млн руб.

ВС согласился с выводами нижестоящих инстанций

Впоследствии ПАО КБ «Центр-Инвест» оспорило судебные акты в Верховный Суд. В своей кассационной жалобе банк указал, что стороны спорных договоров займа являются аффилированными лицами и находятся под контролем семьи Узденовых, члены которой использовали расчетные счета общества, должника и иных лиц, входящих в группу, в качестве транзитных. Банк также отмечал, что наличие подобного контроля над сторонами договоров займа подтверждается как многочисленными публикациями в СМИ, так и посредством анализа выписок из ЕГРЮЛ.

После изучения материалов дела № А53-5830/2019 Судебная коллегия по экономическим спорам заключила, что возражения банка против требований ООО «Инвест» по существу сводились к фиктивности спорных займов ввиду того, что денежные средства проходили через счет общества и должника транзитом, не опосредуя реальные хозяйственные отношения, а создавая лишь видимость этого в целях искусственного формирования задолженности (ст. 170 ГК РФ).

«Такая версия может выглядеть убедительной, только если предположить, что действия как кредитора (общества), так и заемщика (кондитерской фабрики) координировались из единого центра принятия управленческих решений, иными словами, если общество и должник были аффилированы по признаку вхождения в одну группу лиц, объединенную общими экономическими интересами», – отметил Суд.

Как пояснил Верховный Суд, для определения аффилированности сторон заемных отношений необходимо было доказать, что спорные сделки являлись нестандартными с точки зрения заведенной в гражданском обороте практики поведения. Ранее банк отмечал, что общество «Инвест» в качестве займа предоставляло денежные средства, полученные от нескольких хозяйственных обществ, кондитерской фабрике, которая, в свою очередь, перечисляла эти деньги этим же хозобществам. Тем самым, как полагал банк, заемные денежные средства возвращались тем лицам, которые их и предоставили заимодавцу, что свидетельствовало о закольцованном характере движения денег.

Тем не менее высшая судебная инстанция указала на необоснованность таких доводов банка, выборочно ссылавшегося на операции, которые могли подтвердить его правовую позицию, игнорируя остальные факты. «Так, как пояснял в отзыве временный управляющий, значительная часть заемных денежных средств (около 196 млн руб.) направлена на погашение долга по кредиту перед АО «Альфа-Банк», – указал Суд. – Иные средства направлялись на выплату кредита заявителю кассационной жалобы (банку), выплату заработной платы работникам фабрики, на исполнение обязательств по уплате обязательных платежей, на расчеты с контрагентами за поставленную продукцию и проч., то есть фактически заемные средства использовались на нужды кондитерской фабрики, для поддержания ее обычной хозяйственной деятельности».

Верховный Суд добавил, что со стороны как общества, так и должника имело место обычное предпринимательское взаимодействие, не выходящее за пределы разумного и добросовестного осуществления гражданских прав, а финансирование предоставлялось реально на условиях, доступных обычным (независимым) участникам рынка, и использовалось на собственные нужды заемщика. Таким образом, ВС оставил в силе судебные акты нижестоящих инстанций.

Эксперты «АГ» прокомментировали выводы Суда

Партнер АБ «Бартолиус» Наталья Васильева полагает, что при кажущейся простоте фабулы рассматриваемого дела оно наполнено огромным количеством фактуры, анализом многоступенчатого владения и тесных экономических связей разветвленной группы лиц, в которую, по мнению банка, входят как должник, так и кредитор. «Именно на этом основании банк и выступал за отказ кредитору во включении в реестр – по мотиву фактической аффилированности, в связи с чем должник в схеме движения денежных средств выступал, по мнению кредитной организации, в качестве транзитного звена, а договоры займа имеют мнимый характер, применению подлежит ст. 170 ГК РФ», – пояснила она.

По словам эксперта, практика применения различных стандартов доказывания в делах о банкротстве уже несколько лет разрабатывается Верховным Судом, поэтому определение является очередным вкладом ВС в развитие этого безусловно важного процессуального института. «Процесс распределения бремени доказывания при заявлении возражений против требований иных кредиторов в реестр выглядит таким образом: кредитор, подавший требование к реестр, изначально обязан представить ясные и убедительные доказательства в подтверждение своего права требования к должнику, а кредитор, оспаривающий правомерность требования иного кредитора к должнику, заявляет свои возражения prima facie, то есть “на первый взгляд”, иными словами, ему необходимо породить разумные сомнения в том, что заявляющий требование кредитор является аффилированным, а сделка – мнимой», – рассказала Наталья Васильева.

Она отметила, что, в случае если факт аффилированности будет доказан, на аффилированного кредитора переходит бремя доказывания обоснованности права требования к должнику, то есть факта заключения реальной сделки, уже исходя из еще более повышенного стандарта доказывания, а именно: «вне всяких разумных сомнений».

«Обращает на себя внимание то, что довод банка об аффилированности кредитора и должника через ряд физических лиц, в том числе Тимура Узденова, который входил в группу кредитора и одновременно являлся поручителем должника перед иной кредитной организацией, вошедший в текст определения о передаче дела на рассмотрение коллегии, в итоговом определении ВС РФ никакой оценки не получил. Также не были учтены Верховным Судом сведения, изложенные в многочисленных публикациях СМИ, на которые указывал Банк в кассационной жалобе и упоминание о которых также было включено в определение о передаче дела на рассмотрение ВС РФ; из них следует, что должник находится под контролем Тимура Узденова», – подытожила Наталья Васильева.

Старший юрист АБ «Бартолиус» Татьяна Стрижова добавила, что Верховный Суд в очередной раз возвращается к проблеме распределения бремени доказывания по спорам о включении требований аффилированных кредиторов в реестр. Она отметила, что в рассматриваемом деле с учетом повышенного стандарта доказывания было исследовано значительное количество доказательств.

«В частности, судом апелляционной инстанции истребованы и проанализированы расширенные выписки о движении денежных средств как по счетам самого должника, так и по счетам общества, благодаря чему исключены обстоятельства транзита денежных средств с использованием счетов должника, проанализированы источники поступления и расходования денежных средств сторонами договоров займа. Судами также проанализирован и установлен реальный характер инвестиционной деятельности общества на постоянной основе, определен его коммерческий интерес в заключении спорных сделок, а также проанализировано поведение последнего на предмет экономической обоснованности. При таком объеме и “качестве” представленных доказательств доводы банка о возможном “семейном” контроле за внутригрупповым движением средств, по мнению Верховного Суда, с наименьшей вероятностью свидетельствовали о нестандартном предпринимательском взаимодействии», – заметила юрист.

По ее словам, позиция ВС вызывает особый интерес тем, что Суд ориентирует правоприменителей на допустимость использования такого стандарта доказывания, как «баланс вероятностей» при разрешении споров в ситуации, когда позиции обеих сторон не подтверждаются безупречными однозначными доказательствами, но при этом в сравнении между собой одни доводы выглядят более убедительными, чем другие. «Так, Коллегия, применяя “баланс вероятностей”, отмечает, что “…при установленных судами обстоятельств наиболее вероятное положение дел выглядит таким образом, что со стороны как общества, так и должника имело место обычное предпринимательское взаимодействие, не выходящее за пределы разумного и добросовестного осуществления гражданских прав”», – подчеркнула Татьяна Стрижова.

Адвокат, советник INTELLECT, арбитражный управляющий Сергей Гуляев полагает, что Верховный Суд продолжил смягчать выработанный им же в середине 2016 г. и развитый впоследствии правовой подход касательно требований из договоров займа в делах о банкротстве. «Ранее ВС РФ занимал очень жесткую позицию в отношении займов, при которой даже косвенное подозрение в аффилированности должника и кредитора могло привести к отказу во включении требований в реестр требований кредиторов. Данная позиция в свое время дала положительный результат, количество дел о банкротстве, контролируемых «дружественными» по отношению к должнику кредиторами, требования которых как раз происходили из договоров займа, стало минимальным. В дальнейшем ВС РФ начал свою позицию смягчать, последовал ряд актов, в которых указывалось, что наличие аффилированности само по себе не свидетельствует о мнимом характере займа, необходимо именно фактическое обоснование нереальности заемных отношений», – пояснил он.

По словам эксперта, такой подход был вновь продемонстрирован в рассматриваемом деле: ВС РФ с учетом отсутствия надлежащих доказательств наличия аффилированности и наличия документов, подтверждающих реальность заемных отношений, сделал вывод об обоснованности требований кредитора. «Примечателен тот факт, что ВС РФ продолжает линию строгого контроля над требованиями, вытекающими из договора займа, хотя он в итоге согласился с позицией нижестоящих судов. Учитывая низкий процент передачи кассационных жалоб, подаваемых в ВС РФ, именно на очное рассмотрение судебной коллегией, в данном случае жалоба была рассмотрена, доводы и обстоятельства были изучены Судебной коллегией по экономическим спорам, только после этого сделан вывод о реальности заемных отношений», – отметил Сергей Гуляев.

Эксперты по-разному отнеслись к предлагаемым поправкам. Одни поддержали усиление ответственности для указанных лиц вплоть до уголовной. Другие считают, что ужесточать санкции против «беловоротничковой преступности» контрпродуктивно – вместо этого необходима планомерная работа правоохранительных органов.

В Госдуму внесены законопроекты, направленные на обеспечение защиты прав граждан – должников по потребительским кредитам (займам) посредством установления правового механизма, ограничивающего возможные злоупотребления в данной сфере.

Первым проектом предусматривается внесение изменений в законы о потребительском займе и о микрофинансовой деятельности. Законодатель уточняет определение «профессиональной деятельности по предоставлению потребительских займов», исключив из числа критериев ее квалификации необходимость осуществления соответствующей деятельности за счет систематически привлекаемых денежных средств, а также неоднократность (не менее четырех раз в течение одного года) ее осуществления.

Законопроектом предусматривается ограничение возможности уступки прав по договору займа. Кроме того, предлагается лишить судебной защиты требования кредитора по потребительскому кредиту в случае, если потребительский кредит был предоставлен не профессиональным кредитором. Также ограничивается судебная защита их требований в части суммы начисленных процентов по договору потребительского кредита, срок возврата по которому не превышает одного года, неустоек и иных платежей, не входящих в подлежащую возврату сумму кредита, полуторным ее размером.

Следующие два законопроекта направлены на противодействие деятельности нелегальных кредиторов, осуществляющих выдачу потребительских займов.

Так, поправками в КоАП РФ предлагается реализовать следующие меры воздействия за осуществление профессиональной деятельности по предоставлению потребительских займов лицами, не имеющими права на ее осуществление: при совершении административного правонарушения впервые максимальный размер штрафа для граждан составит 30 тыс. руб., для должностных лиц – 50 тыс. руб., для юридических лиц – 500 тыс. руб. При повторном административном нарушении максимальный размер штрафа для граждан составит 50 тыс. руб., для должностных лиц – 200 тыс. руб., для юридических лиц – 2 млн руб.

Третьим проектом предлагается установить уголовную ответственность за незаконное осуществление профессиональной деятельности по предоставлению кредитов. Для этого вводится отдельный состав преступления: «незаконное осуществление профессиональной деятельности по предоставлению потребительских займов».

Также в отношении указанного преступления предусматривается введение квалифицированного состава – совершение группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, а также извлечение дохода в особо крупном размере. Кроме того, законопроектом вносятся изменения в ст. 171 УК РФ, дополняющие состав преступления «незаконное предпринимательство».

Адвокат НО МКА «Князев и партнеры» Алексей Сердюк назвал предлагаемые изменения необходимыми, поскольку сегодня, несмотря на принятые государством меры, имеют место злоупотребления со стороны недобросовестных кредиторов, предоставляющих займы гражданам. «Именно в этой сфере правоотношений мы постоянно слышим о примененных к заемщикам процентных ставках или штрафных санкциях, размеры которых в разы превышающих рамки разумного», – пояснил он.

Введение уголовной ответственности за незаконное осуществление деятельности в области предоставления потребительских займов и установление ограничений на размер начисленных процентов и иных мер ответственности будут способствовать защите интересов граждан, считает адвокат.

«В прошлом году в Госдуму уже вносились законопроекты (№ 1120955-6 и № 1120970-6), предусматривающие введение уголовной ответственности и усиление мер административной, однако первый был возвращен субъекту законодательной инициативы, а второй до настоящего времени так и не рассмотрен. Надеюсь, что новые проекты правовых актов все же обретут силу законов», – заключил Алексей Сердюк.

Адвокат КА «Первая адвокатская контора» Денис Лактионов также считает, что изменения в УК РФ являются вполне обоснованными и разумными, так как направлены на развитие национальной системы защиты прав потребителей микрофинансовых услуг, снижение их рисков, а также предельных размеров обязательств заемщиков перед лицами, нелегально осуществляющими деятельность по предоставлению потребительских займов.

«Деятельность нелегальных кредиторов, осуществляющих незаконную профессиональную деятельность по предоставлению потребительских займов, может иметь массовый характер и причинять значительный ущерб правам и интересам многих людей, и без того испытывающих финансовые затруднения. Принятие этих поправок позволит уберечь людей от попадания в кабалу», – считает эксперт.

Однако Денис Лактионов подчеркнул, что предлагаемые санкции за незаконное осуществление деятельности по предоставлению потребительских займов при наличии отягчающих квалифицирующих признаков в виде наказания до шести лет лишения свободы (то есть относящие эти деяния к категории тяжких преступлений) представляются ему чрезмерными. «Не думаю, что такие меры ответственности будут соответствовать степени и характеру общественной опасности описанных выше деяний», – уточнил он.

Комментируя поправки, управляющий партнер АБ «Бартолиус» Юлий Тай подчеркнул, что является идеологическим противником «улучшения практики правоприменения путем законодательных изменений». По его мнению, те цели, которые ставят перед собой авторы законопроектов, могут и должны быть решены, но не путем очередных «законодательных заплаток», а планомерной рутинной работой правоохранительных органов, прокуратуры, адвокатов и суда.

«Если бы такого рода проблемы можно было решить законом, то можно было бы принять ФКЗ “Об общем счастье, здоровье и благолепии” – и наступила бы эра благоденствия. Но сложные проблемы правоприменения нельзя решать простыми ответами законодателя. Усилением санкции бороться против преступности, тем более беловоротничковой, контрпродуктивно», – считает он.

Как отмечается в определении, в рассматриваемом деле факт признания истца виновным в незаконном предпринимательстве в особо крупном размере имеет значение для правильного разрешения гражданского спора

По мнению одного из экспертов, ВС обоснованно квалифицировал действия заимодавца как направленные на обход закона с противоправной целью и противоречащие основам правопорядка. Другой полагает, что в рассматриваемом деле усматривается более широкое применение Верховным Судом ч. 4 ст. 61 ГПК, что представляется несколько чрезмерным.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда опубликовала Определение от 7 сентября по делу № 47-КГ21-11-К6 о взыскании задолженности с заемщика-физлица гражданином, ранее осужденным за незаконное предпринимательство в особо крупном размере.

В июле 2014 г. Ирина Цыбро заняла 200 тыс. руб. у Владимира Минеева на три года. Договор займа также предусматривал ежемесячную выплату заемщиком 8% от суммы долга. В августе 2018 г. заимодавец был признан судом виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 171 (незаконное предпринимательство, сопряженное с извлечением дохода в особо крупном размере) УК РФ, – незаконной выдаче займов на потребительские цели физическим лицам. В приговоре отмечалось, что потерпевшие в обеспечение исполнения заемных обязательств добровольно передали осужденному права собственности на принадлежащие им объекты недвижимости. При этом условием передачи денежных займов Минеев указывал оформление на него принадлежащих потерпевшим объектов недвижимости, поясняя, что переход права собственности будет являться способом обеспечения исполнения заемных обязательств.

Впоследствии Владимир Минеев обратился в суд с иском к Ирине Цыбро о взыскании основного долга, процентов и пени по указанному договору займа. Ирина Цыбро обратилась со встречным иском, в котором просила суд признать договор займа недействительным и применить последствия недействительности сделки.

Суд удовлетворил первоначальный иск частично, взыскав в пользу Минеева задолженность по договору займа в сумме 200 тыс. руб., проценты за пользование займом за период с 20 декабря 2016 г. по 19 декабря 2019 г. в размере 576 тыс. руб., а также неустойку в 2000 руб. В удовлетворении встречных исковых требований Цыбро было отказано в полном объеме. Тем самым суд счел, что спорный договор займа заключался с целью получения ответчиком заемных средств на личные нужды и по ее инициативе.

Суд добавил, что намерение заемщика получить денежные средства и намерение заимодавца предоставить их на условиях срочности, платности и возвратности не противоречат основам правопорядка или нравственности. Действия сторон по выдаче и получению заемных денежных средств были направлены на предоставление именно займа. При этом первая инстанция сочла, что факт вынесения обвинительного приговора Владимиру Минееву за незаконный бизнес в особо крупном размере не имеет юридического значения для рассматриваемого дела.

В решении также отмечалось, что истец был осужден не за то, что заключал с потерпевшими договоры займа, а за то, что фактически осуществлял предпринимательскую деятельность в отсутствие соответствующей регистрации, получив доход в виде приобретенных им объектов недвижимости. Доходом от незаконной предпринимательской деятельности суд признал рыночную стоимость объектов недвижимости, переоформленных потерпевшими на Минеева в качестве обеспечения исполнения обязательств по договорам займа, а не доход от процентов по выданным суммам займа, которые, как было установлено приговором, истец так и не получил от заемщиков. Апелляция и кассация поддержали выводы нижестоящего суда.

В связи с этим Ирина Цыбро обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд. Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила, что законодательством предусмотрен исчерпывающий перечень лиц, имеющих право выступать кредитором по договору потребительского займа. Физические лица в этот перечень не входят и таким правом не обладают. Как подчеркнул Суд, Владимир Минеев был осужден за то, что, заключая с потерпевшими договоры займа, осуществлял по факту предпринимательскую деятельность в отсутствие соответствующей регистрации, получая доход от такой деятельности не только в виде рыночной стоимости объектов недвижимости, переоформленных потерпевшими на него в качестве обеспечения исполнения обязательств по договорам займа, но и от процентов по выданным суммам займа.

«Таким образом, как установлено вступившим в законную силу и не отмененным судебным актом, Владимир Минеев при заключении договора займа от 28 июля 2014 г. действовал в обход закона с противоправной целью, умысел на совершение ответчиком действий, заведомо противоречащих основам правопорядка, установлен данным выше приговором. Доказательств получения истцом денежных средств по договору займа по иным, отличным от установленных приговором суда основаниям, сторонами не представлено и судом не добыто, – отмечается в определении. – Вопреки мнению суда, факт признания Владимира Минеева виновным в осуществлении незаконного предпринимательства, сопряженного с извлечением дохода в особо крупном размере, имеет значение для правильного разрешения настоящего спора, поскольку вступившим в законную силу приговором суда со стороны Владимира Минеева установлены отличные от предполагаемой ст. 807 ГК РФ цели заключения договора от 28 июля 2014 г.: осуществление предпринимательской деятельности по систематической выдаче физическим лицам денежных займов и завладение квартирой ответчика».

Верховный Суд добавил, что заявитель жалобы возражала против исковых требований, ссылаясь на указанные обстоятельства. По ее мнению, оспариваемый договор является ничтожной сделкой, в связи с чем требования истца о взыскании с нее процентов по договору удовлетворению не подлежат, однако ее возражения не были учтены судом при вынесении решения. В итоге ВС отменил акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Как отметил в комментарии «АГ» партнер юридической фирмы Law & Commerce Offer Антон Алексеев, в данном деле Верховный Суд указал, что Владимир Минеев при заключении спорного договора займа действовал в обход закона с противоправной целью, что было установлено приговором. «ВС подчеркнул, что в рамках рассмотрения уголовного дела в отношении Минеева установлена иная цель заключения спорного договора займа, не предусмотренная ст. 807 ГК. Все выводы суда, закрепленные в приговоре, Верховный Суд посчитал применимыми в рамках комментируемого дела со ссылкой на ч. 4 ст. 61 ГПК РФ», – пояснил он.

Между тем, по мнению эксперта, указанная норма ГПК говорит о том, что приговор следует учитывать суду, рассматривающему дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор, по вопросам, имели ли место такие действия и совершены ли они эти лицом. «В деле, рассмотренном ВС, усматривается более широкое применение указанной нормы, – полагает Антон Алексеев. – Суд посчитал необходимым учесть не только факт совершения Минеевым определенных действий для оценки их гражданско-правовых последствий, но и саму оценку, характеристику его действий, которую установил суд по уголовному делу. Это видится несколько чрезмерным».

Адвокат АП г. Москвы Алина Емельянова считает, что ВС обоснованно квалифицировал действия заимодавца как направленные на обход закона с противоправной целью и противоречащие основам правопорядка. «Такое основание ничтожности сделки, как противоречие основам правопорядка, – категория оценочная, поэтому требует от суда особо тщательного подхода при квалификации. В рассматриваемом случае ВС сослался на вступивший в законную силу приговор, который не был надлежащим образом оценен нижестоящими судами. Кроме того, ВС пошел по пути телеологического толкования правоотношений сторон в контексте ст. 807 ГК и сделал верный вывод об отсутствии у заимодавца реальной цели заключения договора займа», – резюмировала она.

Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу выдаются удостоверения установленного образца.

Программа разработана совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Продукты и услуги Информационно-правовое обеспечение ПРАЙМ Документы ленты ПРАЙМ Информация Банка России от 2 июня 2021 г. “Усиливается ответственность за незаконное предоставление потребительских кредитов, займов и ипотеки”

Обзор документа

Информация Банка России от 2 июня 2021 г. “Усиливается ответственность за незаконное предоставление потребительских кредитов, займов и ипотеки”

Для нелегальных кредиторов увеличиваются штрафы и вводится уголовная ответственность за предоставление потребительских кредитов и займов, включая ипотеку. Соответствующие законы, в разработке которых принимал участие Банк России, одобрены 2 июня Советом Федерации.

Уголовная ответственность будет грозить нелегальным кредиторам, которые предоставляют крупные займы (на общую сумму от 2,25 млн рублей) и ранее неоднократно привлекались к административной ответственности за такую деятельность. А принятые поправки в КоАП РФ усиливают административную ответственность нелегальных кредиторов, в том числе вводят штраф за повторное правонарушение: для должностных лиц и индивидуальных предпринимателей - от 50 тыс. до 200 тыс. рублей, для юридических лиц - от 500 тыс. до 2 млн рублей.

Вступление в силу законов будет способствовать пресечению деятельности нелегальных кредиторов и снижению уровня мошенничества в отношении граждан.

Банк России предупреждает людей об опасности взаимодействия с нелегальными кредиторами и напоминает, что предоставлять потребительские кредиты и займы имеют право только банки, микрофинансовые организации (МФО), ломбарды, кредитные потребительские кооперативы (КПК) и сельскохозяйственные кредитные потребительские кооперативы (СКПК).

Ипотечные кредиты и займы на непредпринимательские цели могут выдавать банки, КПК, СКПК, МФО (с рядом ограничений), АО "ДОМ.РФ" и уполномоченные им организации, а также ФГКУ "Росвоенипотека".

Обзор документа

Для нелегальных кредиторов увеличиваются штрафы и вводится уголовная ответственность за предоставление потребительских кредитов и займов, включая ипотеку.

Банк России предупреждает людей об опасности взаимодействия с нелегальными кредиторами и напоминает, что предоставлять потребительские кредиты и займы вправе только банки, микрофинансовые организации (МФО), ломбарды, кредитные потребительские кооперативы (КПК) и с/х кредитные потребительские кооперативы (СКПК).

Для просмотра актуального текста документа и получения полной информации о вступлении в силу, изменениях и порядке применения документа, воспользуйтесь поиском в Интернет-версии системы ГАРАНТ:

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: